I. Обзор

По окончании холодной войны перестройка военной и бюджетной политики государств на волне всеобщей тенденции к приватизации привела к появлению в международном масштабе крайне прибыльного и разросшегося частного гражданских частных охранных услуг. Такой рост числа частных военных и охранных компаний (ЧВК или ЧВОК) следует рассматривать в более широком контексте приватизации государствами некоторого количества правительственных задач, таких как функции национальной обороны и безопасности. В 2010 году мировой рынок частных военных компаний составлял 200 млрд. долларов с 1 млн. сотрудников.

Сектор предлагает широкий спектр услуг, в нем присутствуют компании численностью более 10 000 сотрудников. В Ираке и Афганистане армия США опиралась на помощь частных военных и охранных компаний, как в плане технической и логистической поддержки, так и в плане управления контрольными пунктами, включая обучение. Строительство военных баз, приготовление продуктов питания, обеспечение безопасности американских военных баз, поддержание системы вооружения и подготовка новых военных и полицейских сил Ирака – вот те задачи, которые были возложены на эти компании. В марте 2011 года, по данным собственных источников, у Департамента безопасности США в Ираке и Афганистане работало больше сотрудников, нанятых по контракту (155 000), чем военнослужащих (145 000). В обеих странах частные компании составляют 52% американских сил.

Можно выделить разные категории ЧВК в зависимости от оказываемых ими услуг, от обеспечения безопасности до военных действий. Как следствие, были разработаны различные типы классификации. Деятельность этих компаний ведется в трех основных направлениях:

a. Сервисные военные и охранные компании, оказывающие услуги на фронте;

b. Консультационные военные и охранные компании, предоставляющие консультационные услуги и услуги по обучению;

c. Вспомогательные военные и охранные компании, оказывающие услуги по логистике, техническому обслуживанию и разведке вооруженным силам.

Также некоторые организации и частные предприятия также могут нанять ЧВК для обеспечения безопасности своей деятельности.

Два события с участием ЧВК, работающих на армию США в Ираке, пролили свет на этот феномен и привели к постановке вопроса о его законности. Убийство и нанесение увечий четырем служащим ЧВК «Блэкуотер» (Blackwater) в апреле 2004 года и последовавший за этим штурм американской армией города Фаллуджа поставили вопрос об отношениях, существующих между американскими военными и сотрудниками фирмы «Блэкуотер», а вместе с тем и о том, можно ли считать этих сотрудников «гражданскими». В 2003 и 2004 гг. участие гражданских контрактников из ЧВК «CACI» в пытках заключенных тюрьмы Абу-Грейб (Ирак) наряду с американскими солдатами также привлекло внимание к вопросу о том, какую ответственность они должны нести за совершаемые ими нарушения международного гуманитарного права и прав человека. В США были проведены военные расследования; Статья 15-6 «Расследование по делу 800-й бригады военной полиции», более известная как доклад Тагубы (март 2004 г.), а также доклад Джоунза-Фея помогли внести ясность в этот вопрос. Согласно расследованиям, проведенным американской армией, участие в доказанных издевательствах над заключенными Абу-Грейб контрактников составляло 36%, а 6 сотрудников ЧВК «Титан» (Titan) и «CACI» были признаны лично виновными (см. Доклад Джоунза-Фея). Если солдаты низших рангов и предстали перед военно-полевым трибуналом, то никто из упомянутых в докладах о военном расследовании сотрудников ЧВК не подвергся преследованию ни гражданскими, ни военными судами (см. судебную практику ниже).

Привлечение частных фирм к участию в военных действиях ставит ряд проблем для международного гуманитарного права, среди которых правовой статус ЧВК и их сотрудников, а также потенциальное ослабление понятия ответственности командиров.

В любом случае быстрое развитие сектора ЧВК и разнообразие их деятельности требует, чтобы их права, как и их обязанности в ситуации вооруженного конфликта и, следовательно, их статус в международном гуманитарном праве, были прояснены. Вопрос об их деятельности встает в рамках права, применимого к международным вооруженным конфликтам, когда контрактники действуют во время международных военных интервенций, санкционированных или нет Советом Безопасности ООН, а также в ситуациях военной оккупации. В контексте немеждународных вооруженных конфликтов их статус еще более неоднозначен и связан, в частности, с отсутствием четкого определения статуса комбатанта и негосударственной вооруженной группы.

II. Статус ЧВК в международном гуманитарном праве

Считать ли сотрудников ЧВК комбатантами, наемниками или гражданскими лицами, является весьма спорным вопросом. Необходимо в первую очередь установить комплексную и обязывающую правовую основу, регулирующую деятельность этих сотрудников на практике, особенно если они прибегают к силе.

Помимо проблемы с определением их статуса в Документе Монтрё, подготовленном Международным комитетом Красного Креста в 2008 году, предлагается система регулирования и прописывания ответственности за действия ЧВК на индивидуальном уровне, на уровне компании или государства. Однако и этот документ не имеет обязательной юридической силы, поскольку он не отражен в национальных правовых системах, которые могут отличаться друг от друга.

1. Наемники, комбатанты или гражданские лица

Можно попытаться отнести сотрудников ЧВК скорее к наемникам или комбатантам, чем к гражданским лицам. Тем не менее ни одна из этих категорий, очевидно, не охватывает все многообразие их деятельности, и сложности законодательных критериев, предусмотренных для каждой из них.

Для регламентации деятельности ЧВК применение категории наемников имеет очень ограниченный смысл. Во-первых, существует очень мало положений, относящихся к регулированию применения силы наемниками. Дело в том, что главной целью Конвенции о наемниках было не регламентировать их деятельность, а скорее искоренить эту практику с помощью криминализации наемничества. Следует подчеркнуть, что быть наемником еще не значит нарушать право вооруженных конфликтов; это значит, что наемники должны соблюдать положения гуманитарного права при использовании вооруженной силы. Вторая проблема связана с самим определением наемника, представленным в статье 47 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям, схожим с определением, данным в Конвенции о наемниках. В определении приводится шесть условий, которые при одновременном соблюдении позволяют считать отдельное лицо наемником. На практике эти условия применить сложно. Они обязывают рассматривать каждый случай отдельно, что не позволяет подойти к общему определению статуса сотрудников ЧВК и его коллективного и многонационального аспекта.

Определение наемника не может охватить все стороны деятельности ЧВК, поскольку в определении идет речь только о вербовке для участия в боевых действиях, и в него не включена «серая» зона миссий по обеспечению безопасности, когда вооруженная сила используется только в целях защиты или самообороны. Ответственность военного командира за безопасность выходит за привычные рамки самообороны и защиты и приравнивается к непосредственному участию в военных действиях. Тем самым используемое международным гуманитарным правом понятие непосредственного участия в военных действиях для проведения различия между гражданскими лицами и комбатантами оказывается более соответствующим для описания и регламентации деятельности ЧВК.

В международном гуманитарном праве сотрудников ЧВК можно отнести к комбатантам, если явствует, что они включены в вооруженные силы, как это предусмотрено в статье 43.1 Дополнительного прокола I к Женевским конвенциям. К сожалению, Протокол не дает никаких уточнений относительно обязательных процедур такого включения. Как следствие, этот вопрос оставлен на усмотрение национальных законодательств, подход которых является традиционно строгим, не допускающим отнесения членов ЧВК к вооруженным силам. Определение комбатантов согласно третьей Женевской конвенции, также сложно применить к сотрудникам ЧВК, поскольку оно требует от членов ополчения и других добровольческих отрядов, принадлежащих стороне, находящейся в конфликте, соблюдения ряда условий. В статье 4А (2) указано, что они должны соблюдать следующие условия: (a) иметь во главе лицо, ответственное за своих подчиненных; (b) иметь определенный и явственно видимый издали отличительный знак; (c) открыто носить оружие; (d) соблюдать в своих действиях законы и обычаи войны. В практике государств можно усмотреть осознанный выбор, так как они рассчитывают на неоднозначность статуса групп, участвующих в конфликте.

Следует напомнить, что любая государственная практика, ведущая к выделению «законных» и «незаконных» комбатантов, явно идет вразрез с обязательствами государств перед международным гуманитарным правом.

Чтобы охватить эти серые зоны, в международном гуманитарном праве был разработан специальный статус в рамках традиционного противопоставления гражданских лиц и комбатантов. Эта категория охватывает гражданских лиц, принимающих непосредственное участие в военных действиях. Сотрудников ЧВК можно по крайней мере отнести к этой категории. Таким образом, они могут считаться законными мишенями и быть лишенными своего статуса гражданских лиц на то время, и только на то время, когда они принимают непосредственное участие в военных действиях. Непосредственным участием считаются военные действия, которые по своей природе и целям могут нанести реальный ущерб персоналу или оборудованию вооруженных сил противника (Комментарий к Дополнительному протоколу I, комментарий к ст. 51.3). Поскольку это определение приводит к отступлению от защиты, полагающейся гражданским лицам и объектам, толковать его следует строго. Под него не подпадают действия, ограничивающиеся простой поддержкой военных усилий.

Таким образом, отсутствие правовой регламентации деятельности ЧВК больше походит на осознанный выбор со стороны некоторых государств, чем на непреодолимую юридическую проблему.

наемник; гражданское население; комбатант; негосударственные вооруженные группы

2. Документ Монтрё (2008 г.)

С 2006 по 2008 год правительство Швейцарии и Международный комитет Красного Креста начали рабочий процесс, объединивший правительственных экспертов из 17 стран, которых деятельность частных военных и охранных компаний (ЧВОК) затрагивает в наибольшей степени: Австралия, Австрия, Афганистан, Ангола, Великобритания, Германия, Ирак, Канада, Китай, Польша, Соединенные Штаты Америки, Сьерра-Леоне, Украина, Франция, Швейцария, Швеция, Южноафриканская Республика. Также были проведены консультации с представителями гражданского общества и с частными военными и охранными компаниями. Итогом этой работы стал Документ Монтрё, опубликованный совместно правительством Швейцарии и МККК в 2008 году. Документ призван содействовать уважению международного гуманитарного права и прав человека. Не имея в строгом смысле обязательной юридической силы, он содержит ряд рекомендаций и примеров надлежащей практики для государств, чтобы помочь им разработать меры на национальном уровне и осуществлять свои международные обязательства.

В Документе рассматриваются основные юридические проблемы, такие как статус сотрудников ЧВОК в рамках Женевских конвенций 1949 года, индивидуальная ответственность за ненадлежащее поведение в различных судебных системах и обязательство властей следить за действиями ЧВОК и контролировать их, чтобы пресекать такое поведение. В Документе также идет речь об ответственности трех типов государств: государства, заключившие договор (государства, которые заключают договор на оказание услуг с ЧВОК), территориальные государства (государства, на территории которого осуществляют свою деятельность ЧВОК) и государства происхождения (государства, на территории которых ЧВОК зарегистрировано или инкорпорировано).

Наконец, в Документе предложены передовые практические методы, которые могут использоваться для регламентации деятельности ЧВОК. Они начинаются с этапа введения прозрачной системы лицензирования на национальном уровне и заканчиваются контролем и усилением ответственности благодаря подготовке в области международного гуманитарного права и разработке внутренних процедур.

1. Международно-правовые обязательства, применимые к ЧВОК согласно Документу Монтрё

В Документе напоминается, что государства обязаны принять надлежащие меры для пресечения ненадлежащего поведения ЧВОК и возложения на них ответственности за такое поведение. Это является очевидным следствием обязательства уважать и обеспечивать соблюдение международного гуманитарного права, а также поощрять права человека.

Также подчеркивается, что на ЧВОК и на их персонал распространяется действие международного гуманитарного права и что они должны соблюдать его положения в ситуации вооруженного конфликта, независимо от своего статуса. Этот статус определяется международным гуманитарным правом в каждом отдельном случае в зависимости от характера выполняемых функций и обстоятельств. Например, если сотрудники ЧВОК относятся к гражданским лицам согласно международному гуманитарному праву, то они не могут прибегать к силе и не могут становиться мишенью нападения. Если, будучи гражданскими лицами, они принимают непосредственное участие в военных действиях, они теряют защиту от нападения. Тем самым они становятся законной мишенью, и с ними следует обращаться как с комбатантами на все время такого участия. В этом случае они могут подвергнуться преследованию по национальному законодательству только за то, что они применили вооруженную силу. И, наоборот, если они удовлетворяют требованиям, изложенным в статье 4 A (4) третьей Женевской конвенции, а именно если (a) они включены в вооруженные силы стороны, находящейся в конфликте или если (b) они входят в состав вооруженных организованных сил, групп или образований, находящихся под ответственным контролем государства, то таких лиц следует считать комбатантами, имеющими право на статус военнопленного. В этом случае они не могут подвергаться преследованию по национальному законодательству исключительно за свое участие в военных действиях. Тем не менее в их отношении может быть начато судебное разбирательство на национальном или международном уровне, если они обвиняются в военных преступлениях и преступлениях против человечности.

Наконец, в Документе говорится, что за любое ненадлежащее поведение со стороны ЧВОК возникает ответственность на двух уровнях: сначала это индивидуальная уголовная ответственность исполнителей и их начальников, затем, в соответствии с принципами государственной ответственности, признанными Международным уголовным судом и обычным правом, ответственность ложится на государство, инициировавшее или контролировавшее ненадлежащее поведение или руководившее такой компанией.

ответственность ▸ Международный уголовный суд

2. Передовые практические методы

В вопросе передовых практических методов эксперты МККК воспользовались докладом Рабочей группы по вопросу наемников об основных международных принципах, которые способствуют соблюдению частными вооруженными и охранными компаниями прав человека в условиях их деятельности. По мнению экспертов Рабочей группы, введение международных стандартов, таких как установление границ законной деятельности, введение системы регистрации в территориальных государствах, а также механизма надзора, которые могли бы включать предварительное одобрение территориального государства, могли бы послужить важным инструментом в регламентировании деятельности ЧВОК.

С учетом этих решений в Документе Монтрё подчеркивается важность одобрения государствами, заключившими договор, территориальными государствами и государствами происхождения данных стандартов. Кроме того, государствам, заключившим договор, следует создавать процедуры отбора и найма ЧВОК и включить в их контракты положения, касающиеся требований к надлежащему поведению компаний и их персонала. Территориальным государствам и государствам происхождения следует, со своей стороны, создать транспарентные системы выдачи лицензий и ввести инструменты контроля за соблюдением предписаний и обеспечения ответственности ЧВОК.

Результатом инициативы Швейцарии стал Международный кодекс поведения частных военных и охранных компаний, следующий логике Документа Монтрё и разработанный в рамках межсекторального процесса. Кодекс был опубликован в ноябре 2010 года, его задачей стало, с одной стороны, определить принципы и стандарты, опирающиеся на МГП и права человека, а с другой стороны, прояснить вопросы ответственности сектора, введя независимый механизм надзора. В апреле 2013 года 602 предприятия подписали этот Кодекс поведения. Тем самым данные компании публично обязались действовать согласно Кодексу и работать с другими заинтересованными лицами над учреждением механизма надзора и разработки стандартов к середине 2012 года. Конференция, посвященная созданию Устава надзорного механизма, прошла в Монтрё в феврале 2013 года. Цель Устава – следить за эффективным применением Международного кодекса поведения путем проведения лицензирования и наблюдения за поставщиками услуг в секторе частных охранных услуг, а также путем принятия процедуры жалоб. Официальное открытие и начало работы надзорного механизма было запланировано на конец 2013 года.

Совет по правам человека также создал в июле 2005 года Рабочую группу по использованию наемников как средства нарушения прав человека и противодействия осуществлению права народов на самоопределение. В июле 2010 года эта Рабочая группа представила на 15-й сессии Совета по правам человека в Женеве проект конвенции о регулировании, надзоре и мониторинге деятельности частных военных и охранных компаний. 1 октября 2010 года Совет по правам человека ООН также принял резолюцию №15/26, создавшую Межправительственную рабочую группу открытого состава по рассмотрению возможности создания международной нормативной базы для регулирования, мониторинга и контроля деятельности частных военных и охранных компаний. Рабочая группа дополняет проект конвенции и планирует разработать международные нормативно-правовые рамки с возможностью их последующей интеграции в законодательства государств-участников.

1. Ответственность ЧВК

Несмотря на то, что теоретически существуют разные способы поставить вопрос об ответственности, связанной с деятельностью ЧВК, их задействование остается по большей степени виртуальным и требует установления нормативных рамок и эффективного внедрения на национальном уровне.

1. Ответственность компании как юридического лица

Поскольку ЧВК являются юридическими лицами, их деятельность не может стать предметом рассмотрения в Международном уголовном суде. Юрисдикция уголовных судов распространяется только на индивидуальную уголовную ответственность сотрудников ЧВК. В стороне остается вопрос об ответственности фирмы как таковой, действующей, в отличие от армии, не по приказу вышестоящих военных начальников, а в соответствии с подписанным контрактом. ЧВК могут нести только финансовую ответственность за причиненный их действиями ущерб. На деле привлечь их к ответственности крайне сложно, так как компании регулярно закрываются и потом открываются под другим названием. Другим препятствием в этой области выступает иммунитет, предоставляемый ЧВК в силу соглашения между государством, заключившим договор, и территориальным государством, или иммунитет, включенный в Соглашение о статусе сил (SOFA – Status of force Force Agreement).

2. Уголовно-правовая ответственность персонала ЧВК

Теоретически сотрудники ЧВК продолжают нести личную ответственность за свои действия, им могут быть предъявлены обвинения и против них может быть начат судебный процесс в связи с правонарушениями, включая военные преступления, преступления против человечности или акты геноцида.

Индивидуальная уголовная ответственность распространяется как на сотрудников, выполняющих приказ, так и на вышестоящее лицо, отдавшее приказ или руководившее сотрудником. Сотрудники, работающие по контракту, также могут потребовать применения соглашения об иммунитете, заключаемого между государством договора и территориальным государством либо в этом своем качестве, либо, если получится доказать существование двойной цепи командования, подразумевавшего определенную форму военного контроля. В таком случае возбуждение против них преследования будет зависеть от экстерриториальной правовой юрисдикции государства, заключившего договор.

3. Ответственность государства, нанявшего ЧВК

Вменить в вину государству поведение контрактников, которых оно привлекает, остается задачей крайне сложной в теории и практически невыполнимой на практике. Действительно, в теории ответственность государства может быть установлена, если доказано, что государство, заключившее договор, прямо отдало приказ о поведении, приведшем к нарушению международного гуманитарного права или права в области прав человека. Ответственность государства отличается от уголовной ответственности командиров, но также может создать право на компенсацию. Следовательно, если не доказано включение персонала ЧВК в вооруженные силы государства, заключившего договор, привлечь государство к ответственности за совершенные контрактниками правонарушения оказывается невозможным. Чтобы появилась практическая возможность привлекать государство к ответственности за поведение ЧВК, потребовалось бы изменить регламентацию соотношения сил между государствами, заключившими договор, государствами происхождения и территориальными государствами на международном уровне.

2. Позиция правительства США

Как главный заказчик и пользователь ЧВК, США обновили свои нормативные рамки, чтобы заполнить существующие в праве пробелы. С 2004 года на основании закона об ответственности предпринимателей (Contractor Accountability Bill) ЧВК, базирующиеся за рубежом, должны получать лицензию в Управлении по контролю за торговлей продукцией оборонного назначения (Defense Trade Control Office). Инструкция № 3020/41 от 3 октября 2005 года под названием «Персонал подрядчиков, имеющий разрешение на следование за вооруженными силами» (Contractor Personnel Authorized to Accompany the US Armed Force) дополняет эти нормы регулирования. Текст этой инструкции не положил конец дискуссиям о пороговом уровне участия, начиная с которого действия ЧВК рассматриваются согласно Женевским конвенциям и их Протоколам как непосредственное участие в военных действиях. Однако в инструкции проясняются некоторые аспекты, касающиеся их обязанностей и возможных мер пресечения. В инструкции определяется политика в отношении персонала, работающего по контракту и имеющего разрешение сопровождать американские вооруженные силы, а также ответственность этих «предпринимателей, развертываемых вместе с вооруженными силами»(contractors deploying with the force/CDF). Эта инструкция действует, однако, только в отношении контрактников, нанятых американскими вооруженными силами, и не распространяется на сотрудников, нанятых для охраны другими американскими структурами или компаниями, занимающимися восстановительными работами. Особые права и обязанности персонала ЧВК, которому разрешено сопровождать вооруженные силы, были уточнены по следующим аспектам:

• Определение статуса: Если они наняты державой, которую они сопровождают в качестве «предпринимателей, развертываемых вместе с вооруженными силами», они могут оказывать поддержку военным операциям как «гражданские лица, следующие за вооруженными силами». Если они попадают в плен к государству-неприятелю во время международного вооруженного конфликта, они должны иметь право на статус военнопленного.
• Применение силы: «Предпринимателям, развертываемым вместе с вооруженными силами», не разрешается ни иметь, ни носить свое собственное огнестрельное оружие или боеприпасы, ни быть вооруженными во время чрезвычайных операций за исключением случаев самозащиты. В соответствии с законодательством США, гуманитарным правом и правом в области прав человека, «предпринимателям, развертываемым с вооруженными силами», может быть разрешено в конкретном случае носить оружие в целях самообороны, но только когда защита военных сил или законных гражданских властей отсутствует или является недостаточной.
• Ответственность перед законом: «Предприниматели, развертываемые вместе с вооруженными силами», должны соблюдать международное гуманитарное право, законы США, а также применимые законы страны территориальной юрисдикции и третьей страны.
• Личная ответственность: Если у «предпринимателей, развертываемых вместе с вооруженными силами», на основании международного соглашения или международного права, отсутствует иммунитет от юрисдикции страны, на территории которой они развернуты, они могут подвергнуться преследованию со стороны территориального государства или США; они также могут быть привлечены к гражданской ответственности.

Начиная с 2007 года, в соответствии с пересмотренным и одобренным Конгрессом США Кодексом военной юстиции, контрактники помещены под юрисдикцию военно-полевого суда в случае каких-либо нарушений правил своего контракта или преступную деятельность.

Судебная практика

Слабое регулирование уголовной и международной ответственности ЧВК проявляется и в судебной практике.

За преступлениями, совершенными сотрудниками ЧВК, не последовало судебных преследований в уголовных судебных инстанциях США. Жертвы безуспешно пытались найти решение в гражданских судах, опираясь в двух крупных делах на правогражданской ответственности:Аль-Шимари против CACI (Al Shimari v. CACI International) и Салех против «Титана» (Saleh v. Titan).

Тем не менее на сегодняшний день ни один сотрудник ЧВК не был осужден ни за одно преступление, тогда как военнослужащие, участвовавшие в тех же делах, были привлечены к ответственности. В результате пятилетнего разбирательства в сентябре 2009 года Апелляционный суд округа Колумбия отклонил дело Салеха против «Титана». Адвокаты группы компаний воспользовались пробелами в существующем праве, чтобы избежать ответственности в какой бы то ни было форме. Защита данных ЧВК обратилась к доктрине «политического вопроса», иммунитета и/или защиты со стороны правительства государства, заключившего договор, (под предлогом того, что контрактники действовали под контролем американской армии и, следовательно, не могли отвечать за свои действия). Несмотря на то, что не все эти средства защиты применимы к частным компаниям, на их рассмотрение у судов ушло так много времени и ресурсов, что их оказалось недостаточно для того, чтобы ответить на вопрос, подвергались ли истцы пыткам.

Что касается армии, то одиннадцать солдат, участвовавших вместе с сотрудниками ЧВК в событиях в Абу-Грейбе, были признаны виновными в различных правонарушениях, связанных с инцидентами, включая всякий раз нарушение воинского долга. Из этих одиннадцати человек Чарльз Грейнер был приговорен к десяти годам тюремного заключения, исключен из армии за недостойное поведение, разжалован в солдаты. Солдат первого класса Линди Ингланд была приговорена к трем годам заключения, к полной потере жалования и премий, разжалована в солдаты (Е-1) и исключена из армии за недостойное поведение. Помимо одиннадцати приговоренных солдат, с трех других были сняты или им не были предъявлены обвинения. Помимо непосредственных участников издевательств над заключенными тюрьмы Абу-Грейб был наказан только один офицер. Бригадному генералу Дженис Карпински был вынесен обвинительный приговор и она была освобождена от выполнения обязанностей 5 мая 2005 года. Стоит отметить, что приговор Дженис Карпински был вынесен менее чем через две недели после публикации доклада Грина, в котором Главный инспектор армии Стенли Грин оправдывал четырех старших командиров, а именно Генерала Рикардо Санчеса, командующего группировкой сухопутных войск США в Ираке с июня 2003 по июль 2004 года, его помощника, генерала Уолтера Воджаковски, генерала Барбары Фаст, главы разведки коалиционных войск в Абу-Грейбе и полковника Марка Уорена, главы международно-правового департамента. Это свидетельствует о том, как сложно установить ответственность высокопоставленных командиров.

Судебная практика также четко продемонстрировала, что сотрудники ЧВК не могут по гражданскому иску требовать у правительства возмещения за понесенный во время выполнения задания ущерб. В деле «Джонсон против США» (Johnson v. United States Case, 1987 г.) Верховный суд США пошел дальше своего решения по делу Фереса (Feres, 1950 г.), заключив, что любому гражданскому лицу, находящемуся на службе американского федерального правительства, запрещено подавать на американское правительство в суд за ранения, полученные во время исполнения своих обязанностей. Эта судебная практика, очевидно, является неприменимой к персоналу ЧВК, поскольку согласно американскому правительству они являются не гражданскими служащими, а скорее гражданскими подрядчиками. Персонал ЧВК не находится ни на службе армии США, ни на службе федерального правительства, и, следовательно, на них это обязательство не распространяется. В соответствии с американской доктриной персонал находится под ответственностью своего нанимателя. Такая судебная практика демонстрирует одно из преимуществ привлечения правительством ЧВК, так как, в случае смерти или инвалидности, правительство не будет рассматривать право на компенсации, положенные в случае смерти или ранения при исполнении солдата, за сотрудниками ЧВК.

Библиография

ЖИЙАРЭ. К. Бизнес идет на войну: частные военные и охранные компании и международное гуманитарное право, Международный журнал Красного Креста, № 863, МККК, Москва, 2009 (см. также GILLARD E. Ch. Business goes to war: private military: security companies and international humanitarian law, International Review of the Red Cross, issue 863, 2009)

КАМЕРОН Л. Частные военные компании: их статус по международному гуманитарному праву и воздействиеМГП на регулирование их деятельности, Международный журнал Красного Креста, Том 88, № 863, сентябрь 2006, с. 63-95. Доступно по ссылке:https://www.icrc.org/rus/assets/files/review/old/offprint_irrc_863_-cameron_rus.pdf(См.также CAMERON L., “Private military companies: their status under international humanitarian law and its impact on their regulation”, International Review of the Red Cross, Volume 88, Number 863, September 2006, pp.573-611).

AVANT, D. D., The Market for Force; the Consequences of Privatizing Security, Cambridge University Press: Cambridge, 2005, 328p.

BRICKELL, M. (2010), “Filling the Criminal Liability Gap for Private Military Contractors Abroad: US v. Slough and the Civilian Extraterritorial Jurisdiction Act of 2010”, Legislation and Policy Brief, Vol. 2: Iss. 2, Article 3

CHESTERMAN S. & LEHNARDT Ch., From Mercenaries to Market: The Rise and Regulation of Private Military Companies, Oxford University Press: Oxford, 2007, 275p.

CLAPHAM A., “Human rights obligations of non-state actors in conflict situations”, International Review of the Red Cross, Volume 88, Number 863, September 2006, pp.491-523

COCKAYNE J., “The global reorganization of legitimate violence: military entrepreneurs and the private face of international humanitarian law”, International Review of the Red Cross, Volume 88, Number 863, September 2006 p. 459-490

ELSEA J.K., “Private Security Contractors in Iraq and in Afghanistan: Legal Issues”, CRS Report for Congress, Congressional Research Service, 7 January 2010.

HOPPE C., “Passing the buck: State Responsibility for Private Military Companies”, The European Journal of International Law, Vol. 19, no. 5, 2008, pp. 989-1014.

International Institute of Humanitarian Law, “Private military and security companies, 35th round table on current issues of international humanitarian law”, San Remo, 6-8 September 2012.

LEHNARDT Chia, “Individual Liability of Private Military Personnel”, European Journal of International Law, Volume 19 n°5, 2008, pp. 1015-1034

LEHNARDT, Chiara, “Private Military Companies and State Responsibility”, International Law and Justice Working Papers, Institute for International Law and Justice, New York University School of Law, Working Paper 2007/2, 25p.

« Les entreprises militaires et de sécurité privée : outil indispensable ou abandon par l’Etat de ses prérogatives de souveraineté ? », Report of the Institut des Hautes Etudes de la Défense nationale, 30 June 2010

LIU H.-Y., “Leashing the Corporate Dogs of War: The Legal Implications of the Modern Private Military Company”, Journal of Conflict and Security Law, 2010, pp.141-168

MANDEL R., Armies Without States: The Privatization of Security, Lynne Rienner Publishers, 2002, 166p

MASON R.C., “US – Iraq Withdrawal/Status of Forces Agreement: Issues for Congressional Oversight”, CRS Report for Congress, Congressional Research Service, 13 July 2009

MONGELARD E., “Corporate civil liability for violations of international humanitarian law”, International Review of the Red Cross, Volume 88, Number 863, September 2006, pp.665-691.

Документ Монтрё, сентябрь 17, 2008. Доступно по ссылкеhttps://www.icrc.org/rus/assets/files/other/montreau.pdf

PERCY S., Regulating the Private, Security Industry, Routledge: London, 2010, 128p.

PERLO-FREEMEN, S. & SKÖNS E., “The Private Military Services Industry”, SIPRI Insights on Peace and Security, Stockholm International Peace and Research Institute, n°2008/1, September 2008, 20p.

PERRIN B, “Promoting compliance of private security and military companies with international humanitarian law”, International Review of the Red Cross, Volume 88, Number 863, September 2006 p. 613-636.

SINGER P. W., Corporate Warriors: The Rise of the Privatized Military Industry, Ithaca: Cornell University Press, 2003, 330p.

SCHMITT M. N., “Humanitarian Law and Direct Participation in Hostilities by Private Contractors or Civilian Employees”, Chicago Journal of International Law, Vol. 5, 2004-2005

SCHREIER F. & CAPARINI M., “Privatizing Security: Law, Practice and Governance of Private Military and Security Companies”, The Geneva Centre for the Democratic Control of Armed Forces, Occasional Paper n°6, March 2005.

SCHUMACHER G., A Bloody Business: America’s War Zone Contractors And the Occupation of Iraq, Zenith Press, 2006, 304p.

SHWARTZ M. & SWAIN J., « Department of Defense contractors in Afghanistan and Iraq: Background and Analysis », CRS Report for Congress, Congressional Research Service, 13 May 2011

TAYLOR C., “The Future of Coalition Forces in Iraq”, SN/IA/4926, House of Commons, 7 January 2009

US Department of Defence, Instruction n°3020.41, October 3, 2005, 34p

WULF H., Internationalizing and Privatizing War and Peace, Palgrave Macmillan: Houndmills, 2005, 280p.