1. Продовольственное снабжение и помощь

• Оккупирующая держава обязана обеспечить снабжение гражданского населения продовольствием и санитарными материалами. Она должна, в частности, обеспечить снабжение съестными припасами, медикаментами, а также одеждой, постельными принадлежностями, средствами обеспечения крова и другими припасами, существенно важными для выживания гражданского населения оккупированной территории, а также предметами, необходимыми для отправления религиозных обрядов (ЖIV, ст. 55 и 58, ЖП. I, ст. 69).
• Оккупирующая держава обязана предоставлять державам — покровительницам, МККК или другим беспристрастным гуманитарным организациям возможность проверки состояния снабжения населения на этих территориях, посещения покровительствуемых лиц и контроля их положения (ЖIV, ст. 30, 55, 143).
• Оккупирующая держава должна соглашаться на мероприятия по оказанию помощи строго гуманитарного характера данному населению со стороны МККК или любой другой беспристрастной гуманитарной организации. Она не должна давать этим посылкам никакого другого назначения. Все государства должны разрешать свободный провоз этих посылок. Они имеют право потребовать от гуманитарных организаций гарантии того, что эти посылки будут использоваться для ока-зания помощи нуждающемуся населению, а не в интересах оккупирующей державы. Грузы помощи ни в чем не освобождают оккупирующую державу от ответственности за обеспечение снабжения гражданского населения (ЖIV, ст. с 59 по 62, со 108 по 111; ЖПI, ст. 69, 70, 71).

чрезвычайная помощь

; снабжение продовольствием ▸ право на гуманитарную инициативу ▸ право доступа

2. Реквизиции и медицинская миссия

• Оккупирующая держава может реквизировать съестные припасы, медикаменты, одежду, постельные принадлежности, средства обеспечения крова и другие припасы, существенно важные для выживания гражданского населения, только для оккупационных войск и для администрации и только с учетом нужд гражданского населения (ЖIV, ст. 55). Эти реквизиции должны быть такого рода, чтобы они не налагали на население оккупированных территорий обязанности принимать участие в военных действиях оккупирующей державы (Г.IV, ст.52).
• Оккупирующая держава может реквизировать гражданские больницы лишь временно и при условии, что будут своевременно приняты надлежащие меры для обеспечения лечения и ухода за больными, находящимися в этих больницах, и для обеспечения нужд гражданского населения в больничном лечении (ЖIV, ст. 56 и 57; ЖПI, ст. 14).

реквизиция ▸ медицинская миссия

3. Насильственное перемещение гражданского населения:

Воспрещается угон, а также депортации гражданского населения из оккупированной территории. Оккупирующая держава не может депортировать или перемещать часть своего собственного гражданского населения на оккупированную ею территорию (ЖIV, ст. 49 и Норма 130 Исследования об обычном международном гуманитарном праве, опубликованного МККК в 2005 году).

перемещение населения ▸ депортация

4. Юридический статус гражданского населения, принудительная работа, мобилизация:

• Оккупирующая держава обязана соблюдать правовое положение детей на оккупированных территориях. Она не должна препятствовать работе детских медицинских учреждений и учебных заведений. Оккупирующая держава не должна зачислять детей в зависящие от нее формирования или организации. Она не должна затруднять применения преференциальных мер, которые могли быть приняты до оккупации по отношению к детям и их матерям (ЖIV, ст. 50).
• Оккупирующая держава не может принуждать покровительствуемых лиц оккупированных территорий служить в ее вооруженных силах. Она не может заставлять их выполнять какую-либо работу, которая вынуждала бы их принимать участие в военных операциях, и любая работа должна выполняться только в пределах оккупированных территорий, на которых находятся данные лица. Во всяком случае привлечение в принудительном порядке к труду никогда не должно приводить к мобилизации работников в организацию, носящую военный или полувоенный характер (ЖIV, ст. 51).

ребенок ▸ женщина ▸ покровительствуемые лица

5. Уничтожение имущества и грабежи

Всякое уничтожение оккупирующей державой движимого или недвижимого имущества, которое не является абсолютно необходимым для военных операций, воспрещается (ЖIV, ст. 53). Всякий преднамеренный захват, истребление или повреждение учреждений церковных, благотворительных и образовательных, художественных и научных, исторических памятников, художественных и научных произведений воспрещаются и должны подлежать преследованию (Г.IV, ст.56).

Обычное международное гуманитарное право предусматривает, что на оккупированной территории в рамках международного вооруженного конфликта: (a) движимая общественная собственность, которую можно использовать для военных операций, может быть конфискована; (b) недвижимая общественная собственность должна управляться в соответствии с нормой узуфрукта; (c) частная собственность должна пользоваться уважением и не может быть конфискована; за исключением тех случаев, когда захвата такой собственности требует настоятельная военная необходимость (Норма 51 Исследования о нормах обычного МГП; Г.IV ст. 53, 55, 56).

Грабеж безусловно воспрещается, и на оккупирующей державе лежит ответственность предотвращать такие действия и наказывать за них своих комбатантов и агентов (Г.IV ст.47). Такое обязательство оккупирующей державы проявлять бдительность и действовать распространяется также на противоправные действия, совершенные третьими лицами и автономными вооруженными группами, действующими на оккупированной территории (см. судебную практику ниже).

6. Правосудие и судебные гарантии

• Отправление правосудия на оккупированных территориях должно соблюдать определенные юридические гарантии, установленные Женевскими конвенциями (ЖIV, ст. 47, 54, с 64 по 75).

судебные гарантии (часть II)

Эти положения предусматривают, в частности, следующие принципы:

• Судебные органы оккупированной территории будут продолжать исполнять свои функции, и их беспристрастность должна уважаться. Оккупирующей державе запрещается изменять статус должностных лиц или судей на оккупированных территориях и применять к ним санкции или принимать какие-либо меры принуждения (ЖIV, ст. 54).
• Уголовное законодательство оккупированной территории остается в силе. Оккупирующая держава, тем не менее, может подчинить население оккупированной территории действию постановлений, существенно необходимых для поддержания нормального управления территорией и обеспечения безопасности оккупирующей державы, личного состава и имущества оккупационных войск или администрации (ЖIV, ст. 64). Эти постановления вступают в силу только после того, как они будут опубликованы. Действие этих обязательных постановлений не должно иметь обратной силы (ЖIV, ст. 65).
• В случае нарушений постановлений, предусматривающих уголовную ответственность, изданных оккупирующей державой для обеспечения безопасности ее оккупационных войск и администрации, оккупирующая держава может предать обвиняемых своим, надлежащим образом созданным неполитическим военным судам, при условии их нахождения на оккупированной территории (ЖIV, ст. 66.)
• Оккупирующая держава не может подвергнуть преследованию или осудить покровительствуемых лиц за действия или мнения, совершенные или высказанные до оккупации или в период временного ее прекращения, за исключением случаев нарушения законов и обычаев войны (ЖIV, ст. 70).
• Установленный процессуальный порядок должен соблюдать основные принципы, включая уведомление, право на защиту и право на обжалование (ЖIV, ст. с 71 по 75).
• Смертная казнь в отношении покровительствуемых лиц может быть предусмотрена только в тех случаях, когда они виновны в шпионаже, серьезных диверсионных актах, направленных против военных объектов оккупирующей державы, или в умышленных правонарушениях, которые явились причиной смерти военнослужащих или членов оккупационной администрации. Кроме того, смертная казнь может применяться лишь в том случае, если законодательство оккупированной территории, которое действовало до начала оккупации, предусматривало в подобных случаях смертную казнь. Ни в коем случае смертный приговор не может быть вынесен покровительствуемому лицу, имевшему меньше восемнадцати лет в момент совершения правонарушения (ЖIV, ст. 68). Ни в каком случае приговоренный к смерти не должен быть лишен права ходатайствовать о помиловании (ЖIV, ст. 75).

7. Содержание под стражей и интернирование:

• Обвиняемые или осужденные покровительствуемые лица будут содержаться в заключении в оккупированной стране (ЖIV, ст. 76).

лишение свободы (заключение, содержание под стражей)

• Лица, интернированные оккупирующей державой, пользуются правами и гарантиями обращения, предусмотренными для них Женевскими конвенциями.

интернирование

8. Сопротивление

Гуманитарное право признает специфичность ситуаций оккупации и гарантирует статус или обращение военнопленных членам личного состава добровольческих отрядов и гражданским лицам, принимающим участие в военных действиях на данной территории. Жители неоккупированной территории, которые при приближении неприятеля стихийно по собственному почину берутся за оружие для борьбы с вторгающимися войсками, не успев сформироваться в регулярные войска, считаются военнопленными, если они носят открыто оружие и соблюдают законы и обычаи войны (ЖIII, ст. 4.6).

• Члены личного состава добровольческих отрядов и личного состава организованных движений сопротивления, действующих на оккупированной территории, считаются военнопленными, если они попадают во власть оккупационных сил, при условии, что:

— эти движения имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных;

— эти движения имеют определенный и явственно видимый издали отличительный знак;

— личный состав этих движений носит оружие во время каждого военного столкновения;

— они соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны (ЖIII, ст. 4.2; ЖПI, ст. 44).

Комбатант, который попадает во власть противной стороны в то время, когда он не выполняет данные требования, лишается права считаться военнопленным. Однако ему предоставляется защита, равноценная во всех отношениях той, которая предоставляется военнопленным в соответствии с третьей Женевской конвенцией и Дополнительным протоколом I(ЖПI, ст. 44. 4).

Лицо, принимающее участие в военных действиях и попадающее во власть противной стороны, считается военнопленным и вследствие этого пользуется защитой Третьей конвенции (…). В случае возникновения какого-либо сомнения в том, имеет ли любое такое лицо право на статус военнопленного, оно продолжает сохранять такой статус до тех пор, пока его статус не будет определен компетентным судебным органом (ЖПIст. 45).

Все лица, принявшие участие в военных действиях, не имеющие право на статус военнопленного и не пользующиеся более благоприятным обращением в соответствии с Четвертой конвенцией, имеют право на основные гарантии и пользуются защитой, предусматриваемой в статье 75 Дополнительного протокола I. На оккупированной территории, если только оно не было задержано за шпионаж, такое лицо пользуется также предусмотренным Конвенциями, правом обращения в Международный комитет Красного Креста.

Может так случиться, что гражданские лица участвуют в военных действиях вне всякой их принадлежности к вооруженным силам. Речь идет о спонтанных восстаниях на оккупированных территориях, а также о вооруженных конфликтах немеждународного характера, в которых трудно проводить различия между гражданскими лицами и комбатантами. Гражданские лица пользуются защитой, предусмотренной Женевскими конвенциями и Дополнительными протоколами, за исключением случаев и на такой период, пока они принимают непосредственное участие в военных действиях (ЖПI ст. 51.3, ЖПII ст. 13.3). В некоторых случаях они имеют право на статус военнопленного (ЖПI ст. 45).

— В случае сомнения относительно того, является ли какое-либо лицо гражданским лицом, оно считается гражданским лицом. (ЖПI ст. 50)

комбатант ▸ военнопленные ▸ движение сопротивления ▸ основные гарантии ▸ права человека ▸ Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) ▸ Международный Суд

Международный Суд

МеждународныйСуд обратился к вопросу определения оккупации и обязательств оккупирующей державы в рамках двух показательных дел, касающихся правовых последствий строительства стены на оккупированной палестинской территории, Консультативное заключение от 9 июля 2004 года (далее «Стена»)(Краткое изложение решений, консультативных заключений и постановлений Международного Суда 2003–2007 годы с.63-79; полный текст на французском CIJ, lesConséquencesjuridiquesdel’édificationd’unmurdansleterritoirepalestinienoccupé, avisconsultatifdu 9 juillet 2004) и Вооруженные действия на территории Конго (Демократическая Республика Конго против Уганды) (далее «ДРК против Уганды») (Краткое изложение решений, консультативных заключений и постановлений Международного суда 2003-2007, с. 175-196; полный текст ActivitésarméessurleterritoireduCongo (RépubliquedémocratiqueduCongoc. Ouganda), arrêt, C.I.J. Recueil 2005).

Международный Суд заявляет об обычном характере определенной части этого права, что означает, что формальный аспект ратификации оккупирующим государством соответствующей конвенции не имеет значения: «В отношении международного гуманитарного права Суд в первую очередь отмечает, что Израиль не является участником четвертой Гаагской конвенции 1907 года, в приложении к которой содержится Гаагский регламент. Однако Суд считает, что положения Гаагского регламента стали частью обычного права» [Здесь и далее – цитирование по неофициальному переводу. – Прим. перев.] (Стена, § 89, с.70 Краткого изложения).

Суд утверждает юридическое определение оккупации: «в соответствии с международным обычным правом, как оно отражено в статье 42 Гаагского регламента 1907 года, территория считается оккупированной, когда она реально находится под властью неприятельской армии и оккупация распространяется только на территорию, где такая власть установлена и может осуществляться» (ДРК против Уганды, § 172 Краткого изложения, с.183 и Стена, § 78, 89 полного текста).

Суд также уточняет, что присутствие иностранных вооруженных отрядов на территории может быть приравнено к оккупации, если они установили какую-либо форму власти на соответствующей территории. «Чтобы прийти к заключению по вопросу о том, является ли государство, чьи вооруженные силы находятся на территории другого государства в результате интервенции, «оккупирующей державой» в том смысле, в каком это понимается в jusinbello, Суд рассмотрит сначала, существуют ли достаточные доказательства тому, что упомянутая власть была действительно установлена и осуществлялась государством-интервентом в данных областях. Суд должен в данном случае убедиться, что угандийские вооруженные силы, находящиеся в ДРК, не просто были дислоцированы в том или ином месте, но что они также заменили власть правительства Конго своей собственной властью. Если дело обстояло именно так, то неважно, какое оправдание своей интервенции дала Уганда, и неважно, установила ли Уганда на оккупированной территории структурированную военную администрацию»(ДРК против Конго, §173).

Международный суд установил обязательства, лежащие на оккупирующей державе. Эта ответственность включает обязательство проявлять бдительность и обязательство защищать население, в частности от насилия или грабежей, совершаемых должностными лицами оккупирующей державы, но также сторонними по отношению к державе группами, действующими на оккупированной территории. Суд утверждает, что оккупирующая держава «обязана, в соответствии со статьей 43 Гаагского регламента, принять все имеющиеся в ее распоряжении меры для восстановления и, насколько это возможно, обеспечения общественного порядка и безопасности в оккупированном районе при соблюдении законов, действующих в ДРК, если только для этого не существует непреодолимых препятствий. Это обязательство предусматривает обязанность обеспечить соблюдение применимых международных норм в области прав человека и международного гуманитарного права с целью защиты населения на оккупированной территории от актов насилия, а также не допускать такого насилия со стороны любой третьей стороны» (ДРК против Конго, § 178, с. 183 Краткого изложения). Суд уточняет, что оккупирующая держава несет ответственность одновременно «за все действия и бездействие своих собственных военных на территории ДРК (…) которые нарушили ее международные обязательства, так и за отсутствие бдительности при предотвращении нарушений прав человека и норм международного гуманитарного права другими лицами, присутствующими на оккупированной территории, включая группы повстанцев, действующих от своего собственного имени» (ДРК против Уганды, §179, 180, с. 183 Краткого изложения). Суд заявляет, что, поскольку «Уганда являлась оккупирующей державой в округе Итури, распространяется действие обязательств Уганды по принятию надлежащих мер для предотвращения мародерства, разграбления и эксплуатации природных ресурсов на оккупированной территории на частных лиц в этом округе, а не только на членов военных сил Уганды» (ДРК против Уганды, §248, с. 185 Краткого изложения). И наконец, Суд заключает, что «Уганда несет международную ответственность за акты мародерства, разграбления и эксплуатации природных ресурсов ДРК (…) на территории ДРК, за нарушение ею своего обязательства проявлять бдительность в отношении этих актов и за несоблюдение ею своих обязательств по статье 43 Гаагского регламента 1907 года как оккупирующей державы в Итури в отношении всех актов мародерства, разграбления и эксплуатации природных ресурсов на этой оккупированной территории» (ДРК против Конго, § 250, с. 186 Краткого изложения).

Международный Суд также заявил, что в обязанности оккупирующей державы входит экстерриториальное применение конвенций по правам человека. «Защита, обеспечиваемая конвенциями по правам человека, не прекращается во время вооруженного конфликта, кроме как на основании положений об отступлениях от обязательств такого рода, которые предусмотрены в статье 4 Международного пакта о гражданских и политических правах» (Стена, § 106, с. 71). «Необходимо принять во внимание эти два раздела международного права, а именно международное право прав человека и международное гуманитарное право (…), международные документы по правам человека действовали в отношении государства, чья юрисдикция распространялась за пределами его собственной территории, особенно на оккупированных территориях» (ДРК против Уганды, § 216-217 полного текста).

Международный трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ)

МТБЮ уточнил нормы, применимые к оккупированным территориям, в деле Туты и Стелы от 31 марта 2003 года (IT-98-34-T). Судебная камера МТБЮ утверждает, что «территория считается оккупированной, когда она фактически оказывается под властью неприятельской армии. Оккупация распространяется только на те территории, где эта власть установлена и действует». В этом решении уточняется, что ситуация военной оккупации возлагает больше обязанностей на оккупирующие державы, чем на обычные стороны, находящиеся в международном конфликте, и что для того, чтобы говорить о ситуации военной оккупации, требуется более высокий уровень контроля над территорией, чем тот, который достаточен для международного вооруженного конфликта (§ 214-216). Палата подчеркивает также, что право, применимое к оккупации, действует исключительно в зонах, находящихся под эффективным контролем оккупирующей державы, и перестает действовать в районах, где оккупирующая держава уже не имеет действительной власти. Таким образом, достаточен ли уровень контроля в соответствующих районах, чтобы привлечь к ответственности оккупирующие силы, устанавливается в каждом конкретном случае Трибуналом (§ 218).

Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ)

В делах Аль-Скейни и Аль-Джедда ЕСПЧ детально описывает экстерриториальные обязательства британских вооруженных сил, участвующих в международной военной интервенции в Ирак, в плане соблюдения Европейской конвенции о правах человека в силу своего статуса оккупирующей державы. Эти обязательства касаются, в частности, содержания под стражей и соблюдения права на жизнь: Дело «Аль-Скейни и другие против Соединенного Королевства» (Al-SkeiniandOthersv. UnitedKingdom), жалоба №55721/07, постановление Суда (Большая палата) от 7 июля 2011; Дело «Аль-Джедда против США» (Al-Jeddav. TheUnitedKingdom), жалоба №27021/08, постановление Суда (Большая палата) от 7 июля 2011.

В деле «Аль-Скейни и другие против Соединенного Королевства» Европейский суд признал существование двух исключений из принципа территориальности применения Европейской конвенции о правах человека. После свержения режима Баас в Ираке и до назначения временного правительства Соединенное Королевство (совместно с США) осуществляло, по мнению Суда, полный или частичный контроль над государственной властью, обычно исполняемой суверенным правительством Ирака, и в этом своем качестве британское правительство, осуществляя любую деятельность на территории Ирака, обязано было соблюдать Европейскую конвенцию о правах человека по отношению к лицам, находящимся под его контролем. Суд уточняет, что государство, подписавшее Европейскую конвенцию, обязуется применять ее за пределами своей национальной территории и в отношении иностранных граждан всякий раз, когда оно осуществляет, посредством своих должностных лиц, контроль над иностранным гражданином или имеет над ним власть, и всякий раз, когда, вследствие законных или незаконных военных операций, оно осуществляет эффективный контроль над территорией, не являющейся его национальной территорией. Суд напомнил, что имеющее контроль государство несет ответственность за применение на подвластной ему территории всех прав, содержащихся в Европейской конвенции и дополнительных проколах, которые государство ратифицировало. Суд устанавливает факт эффективного контроля, учитывая мощь военного присутствия государства на соответствующей территории и его способность влиять или подчинять имеющуюся на этой территории администрацию или власти (§131-140).

В деле «Аль-Джедда против США» Суд подтвердил обязанность британского правительства применять Европейскую конвенцию экстерриториально в рамках своих военных действий в Ираке, где Соединенное Королевство выступает в качестве оккупирующей державы, а также имеет пленных на этой территории. Суд разработал оригинальное толкование комплеметнарного применения международного гуманитарного права и прав человека. Действительно, по мнению Суда, нормы Европейской конвенции продолжают применяться во время конфликта, если они явно не противоречат нормам международного гуманитарного права. Суд, таким образом, признает верховенство норм Европейской конвенции, имеющих более протекционистский характер, над другими положениями, касающимися права вооруженных конфликтов и мандата международных сил, проистекающего из резолюций ООН, позволяющего оккупационным силам интернировать отдельных лиц (§ 105, 107 и 109).

См. также

международное гуманитарное право

; права человека ▸ судебные гарантии ▸ интернирование ▸ лишение свободы (заключение, содержание под стражей) ▸ военнопленные; ▸ аннексия ▸ ответственность ▸ держава-покровительница ▸ безопасность ▸ покровительствуемые лиц ▸ чрезвычайная помощь ▸ снабжение продовольствием ▸ право на гуманитарную инициативу ▸ право доступа

БИБЛИОГРАФИЯ

МУЛИНЕН, Ф. де, Право войны: руководство для вооруженных сил (перевод с французского). 2-е изд., испр.. Москва: МККК, 1999. (См. также MULINEN F. de, Manuel sur le droit de la guerre pour les forces armées, Annexe 1, CICR, Genève, 1989).

BI SAAB R., « Conséquences juridiques de l’édification d’un mur dans le territoire palestinien occupé : quelques réflexions préliminaires sur l’avis consultatif de la cour Internationale de Justice », Revue internationale de la Croix-Rouge, n°855, 2004.

CAMPANELLI D., « Le droit de l’occupation militaire à l’épreuve du droit des droits de l’homme », Revue internationale de la Croix-Rouge, n°871, septembre 2008. Доступно по ссылке: http://www.icrc.org/fre/assets/files/other/campanelli-fra-pr-web.pdf

CICR, Règles essentielles des Conventions de Genève et de leurs Protocoles additionnels, Genève, 1990, p. 48-51.

FERRARO T., “Determining the beginning and end of an occupation under international law”, International Review of the Red Cross, Vol.94, n°885, Spring 2012, pp.133-164.

KOHEN M., Possession contestée et souveraineté territoriale, Paris, PUF, 1997, 579 p.

KOLB R., « L’occupation en Irak depuis 2003 et les pouvoirs du Conseil de Sécurité de l’Organisation des Nations Unies », Revue internationale de la Croix Rouge, n°869, mars 2008. Доступно по ссылке http://www.icrc.org/fre/assets/files/other/campanelli-fra-pr-web.pdf

KRETZMER D., “The law of belligerent occupation in the Supreme Court of Israel”, Revue Internationale de la Croix Rouge, Vol.94, n°885, printemps 2012, pp.207-236

KOUTROULIS V., “The application of international humanitarian lax and international human rights lax in situation of prolonged occupation: only a matter of time”, Revue Internationale de la Croix Rouge, Vol.94, n°885, printemps 2012, pp.165-206

LUBBEL N., « Human rights obligations in military occupation », Revue Internationale de la Croix Rouge, Vol.94, n°885, printemps 2012, pp.317-338

NGUYEN-ROUAULT F., « L’intervention armée en Irak et son occupation au regard du droit international », Revue générale de droit international public, tome 107, avril 2003

STARITA M., « L’occupation de l’Iraq. Le Conseil de sécurité, le droit de la guerre et le droit des peuples à disposer d’eux-mêmes », Revue générale de droit international public, tome 108, avril 2004, janvier 2005.

VITE S., « L’articulation du droit de l’occupation et des droits économiques, sociaux et culturels : les exemples de l’alimentation, de la santé et de la propriété », Revue internationale de la Croix Rouge, n°871, septembre 2008. Доступно по ссылке: http://www.icrc.org/fre/assets/files/other/vite-fra-pr-web.pdf

WATKIN K., “Use of force during occupation: law enforcement and conduct of hostilities”, Revue Internationale de la Croix Rouge, Vol.94 n°885, printemps 2012, pp.267-316.

WEILL S., « The judicial arm of the occupation: the Israeli military courts in the occupied territories », Revue internationale de la Croix Rouge, Vol.89, n°866, juin 2007, pp. 395- 419.